Андрис Лиепа: Продолжаем традиции Дягилева

«Русские сезоны XXI века» с участием Илзе Лиепа, Ирмы Ниорадзе и Николая Цискаридзе стали грандиозным событием в культурной жизни Москвы. Сегодня, когда прошло время, страсти и восторги улеглись, мы решили поговорить с инициатором и создателем этого проекта Андрисом Лиепой.[b]– Андрис, как в твою жизнь вошли «Русские сезоны»?[/b] – Просто с детства я увлекался книжками, которые были дома у отца. И они, естественно, стали моим детским пособием и воспитали любовь к тем эскизам, которые я видел. Потом уже, когда я вырос, я понял, что мои детские впечатления настолько сильные, настолько серьезные, что я этим увлекся, как настоящей творческой работой.[b]– Но как, все-таки случилось, что ты — танцовщик, в то время в полном расцвете и зените славы, вдруг решился сменить поле деятельности и стать по другую сторону рампы? [/b]– Ну, ты знаешь, у меня была серьезная травма — я разорвал себе колено. Я понимал, что так танцевать, как я танцевал раньше, не смогу. После травмы я практически потерял профессию. В то время я работал в Нью-Йорке у Барышникова, и мы с одним моим знакомым пошли на спектакль труппы Роберта Джоффри «Русские сезоны». Там была «Весна священная», «Послеполуденный отдых фавна» и «Петрушка». Этот вечер стал судьбоносным. После этого спектакля мы пошли в русский ресторан, сидели за столом, и я думал – как потрясающе все восстановлено! С каким отношением, какие нюансы фантастические! И почему мы не можем в России сделать хотя бы похожее? Я понимал, что русские танцовщики будут делать это не хуже, а лучше чем американцы, просто потому, что наше образование лучше.[b]– И как же все это смогло осуществиться? Ведь грандиозный проект, огромные деньги?[/b] – Ну, это было время перестройки, время, когда появлялись люди, которых эта идея тоже захватила. Это был Юрий Яковлевич Любашевский, президент «Дягилевцентра». Я пришел к нему и предложил ему вот такое сотрудничество. И мы создали проект, который назывался вначале «ТриБаФо» – «Три балета Фокина» — «Петрушка», «Жар-птица» и «Шехерезада». И премьера была в Мариинском театре, тогда руководителем балета был Олег Виноградов. Все было совершенно фантастически! Потом мы сделали съемки. Они шли очень тяжело, потому что начался первый дефолт. И на этих дефолтах наши спонсоры начали терять деньги. Конечно, первое, что они начали сокращать в тот момент — это свои творческие амбиции и проекты. Потом я доводил этот проект до ума сам… [b]– Андрис, а после всего этого руки не опустились?[/b] – Ну ты же знаешь, я – Козерог. Поэтому я в течение десяти лет упорно шел к своей вершине. И эта вершина ознаменовалась тем, что этот продукт был очень хорошо воспринят российским представительством компании «Universal». И потом «DECCA» купила у них права на издание этого DVD.[b]– А как же все-таки от «ТриБаФо» ты пришел к новым постановкам «Русских сезонов»?[/b] – Это проект я не прекращал. Я его продолжал и за границей, достаточно успешно. Кстати могу сказать, что мы договорились с Володей Деревянко, что в январе 2009 года у нас будет премьера во Флоренции. Он стал директором балета во Флоренции, а мы с ним очень хорошо сотрудничали, когда он был еще в Дрездене. В Марселе я ставил эти балеты, в Риме, в Риге, много где. И я это делаю с огромным удовольствием. Это первый спектакль мы создавали за два с половиной месяца. Сейчас уже с эскизами декораций, с художниками, со светом, который уже создан, это занимает месяц-полтора максимум. Я попал в нужную «лунку», как сейчас модно говорить, как в гольфе.[b]– То, что вы показывали в Москве, это своеобразный итог?[/b]– Итог трехлетней работы. Не случайно все-таки мы были на могиле у Дягилева и это все-таки дань уважения к тому уникальному проекту, который родился благодаря гению самого Сергея Павловича. У нас в одном лице такого человека нет, и поэтому мы существуем в триединстве – Андрей Петров, руководитель «Кремлевского балета», Надя Соловьева и я. Грубо говоря, таким триумвиратом и продолжаем то, что когда-то начал Дягилев. Наш проект называется «Русские сезоны XXI век», не претендуя на какуюто оригинальность, но мы будем продолжать восстанавливать то, что создал Дягилев и создавать что-то новое.[b]– Андрис, как случилось, что твой выбор пал именно на «Кремлевский балет»?[/b] – Дело в том, что Андрей Борисович достаточно давно был в поле моего зрения, и я ему этот проект предлагал еще в 1993 году.[b]– Тогда они только начинали…[/b] – Да, они начиналисвою работу. И тогда они не были готовы к «Русским сезонам». Но на протяжении этого времени труппа очень выросла, помолодела, и мне показалось, что это очень хорошая основа, чтобы в Москве иметь такую базу.[b]– А приглашение звезд — Илзе, Коли Цискаридзе, Ирмы Ниорадзе, это так было задумано изначально?[/b] – Мы в принципе, делаем схему, по которой работал Дягилев. Он приглашал талантливых артистов и делал на них спектакли. А в данной ситуации, если у нас есть артисты, которые удовлетворяют нашим требованиям в самой труппе, то мы берем их. Вот, например Кристина Кретова танцует Жар-птицу, очень хорошо танцует Сережа Смирнов Иван-царевича. Я передал ему эту партию просто по наследству. Очень хорошо работает Наташа Балахничева, хорошо вписался Игорь Пиворович. Сам проект нестандартный, подходить к нему как к стандартному нельзя.[b]– А что будет с «Русскими сезонами XXI века» дальше?[/b]– Последними премьерами были «Фавн» и «Видение розы». Мы хотим еще сделать «Золотого петушка» и «Павильон Армиды».[b]– Ну, с «Павильоном» все более-менее понятно, а вот от «Петушка» ведь мало что осталось?[/b] – Нет, есть даже запись, я ее видел. Фокин ведь сначала сделал оперу-балет, а потом переделал в просто балет. Он поставил его в Базеле и все, что там было поставлено, материалы, с 1932 года лежат в библиотеке Метрополитэн. Можно поехать и переснять.[b]– Так что ты все-таки собираешься ставить – оперубалет или балет?[/b] – Балет. Ну, понимаешь, дело в том, что вот как у Бежара спрашивали: А почему у Вас так мало костюмов? А он отвечал: «Дайте мне деньги, и я вам сделаю такие костюмы, что вы обалдеете!». Дело в том, что мы сейчас не можем себе позволить пригласить к балетному проекту оперу и оркестр.[b]– А гастрольные планы?[/b] – Да, конечно, мы планируем показать «Русские сезоны» в Лондоне, в Бостоне, в Канаде. Очень хотим сделать вечер, посвященный Дягилеву и Стравинскому на площади Сан-Марко в Венеции.[b]– Андрис, помимо «Русских сезонов», ты много проектов делаешь как продюсер и как режиссер…[/b] – Да вот в этот Новый года мы сделали проект, который назвался «Москва — Рим» в Манеже, потом шоу «Римские каникулы» для детей и взрослых. И «Смешарики» — это уникальный проект, который мыделаем уже второй год и у нас есть уже планы до следующего сезона. Это очень красивая история, моя дочка меня туда втянула. Она увлеклась «Смешариками», я увидел, как дети реагируют на это, и решил сделать такое настоящее шоу «а ля Дисней».[b]– Недавно в Центре Вишневской ты поставил оперу «Евгений Онегин». Планируешь еще постановки опер?[/b] – У нас сначала шел разговор о «Снегурочке», но просто на сегодняшний день не было певицы, которая смогла бы спеть Снегурочку. Думаю, что такая идея осталась. И если Галина Павловна не оставила свое желание пригласить меня на постановку, то я с радостью с ней посотрудничаю вновь. Мне очень нравится работать в опере, и я сам себе найду какие-нибудь проекты. Может быть даже в провинции, с удовольствием поработаю.[b]Досье «ВМ»[/b]Андрис Лиепа, сын легендарного Мариса Лиепы, стал первым из советских танцовщиков, кому правительство официально разрешило работать в иностранной труппе. Он выступал в Американском театре балета, «Ла Скала», «Парижской опере».Покинув из-за серьезной травмы сцену, Андрис проявил себя как киноактер, режиссер, продюсер, постановщик шоу и показов мод.С начала 90-х годов прошлого столетия он восстанавливает балеты Михаила Фокина и дягилевских сезонов.