Жест доброй воли

Они исчезли вместе с развалом СССР. Дамы с к р а с и в ы м и прическами, артистично жестикулирующие в нижнем углу телеэкрана. Штат сурдопереводчиков в «Останкине» постепенно сократили. Да и других вакансий для них практически не осталось. Будто исчезли в стране сотни тысяч глухих и слабослышащих людей…Лишь изредка тот или иной телеканал, как будто опомнившись, отдаст уголок своей «картинки» жестикулирующему человеку – в самое нерейтинговое время…Образование «на пальцах»Но недавно президент Дмитрий Медведев обратил внимание на острую нехватку сурдопереводчиков и заявил, что специалистов данного профиля должны обучать в вузах по всей стране. И даже в своем видеоблоге поместил обращение ко ВСЕМ гражданам России, сопровождаемое бегущей строкой субтитров. Заявление президента для многих оказалось сенсационным.Еще бы, ведь раньше переводчиков жестового языка готовили только на 3-месячных курсах, высшего образования они получить по своей специальности не могли. Да и профессии такой официально в России не было. В их трудовых книжках в лучшем случае написано: «воспитатель», «инструктор-дактилолог» или «ассистент».В этом году в Московском педагогическом государственном университете впервые в его истории прошел набор на специальность «переводчик жестового языка». Срок обучения – 1 год. Набрали 16 человек. Пока принимали студентов только на платное отделение.– Мы даем второе высшее образование на базе первого высшего. Разработан стандарт, созданы учебный план и программы ряда курсов. Но это только первый шаг к высшему образованию по специальности «переводчик жестового языка», – объясняет заведующая кафедрой МПГУ профессор Екатерина Речицкая.Студентам здесь преподают лингвистику жестового языка и профессиональную этику переводчика, русский и международный жестовые языки. Все лекции читают два преподавателя – Анна Комарова и глухой педагог Татьяна Давиденко. При этом сами они не имеют «корочки» о высшем образовании в области сурдоперевода. Такой вот парадокс.Екатерина Речицкая перечисляет фамилии студентов. Каждый второй здесь из семьи, где есть глухие мама или папа, брат или сын. Эти люди с детства читают каждое движение рук и пальцев. Но есть и такие, кто в своей жизни совсем не нуждался в знании жестовой речи и до последнего времени ничего о жизни глухих не знал.Например, Вика Молчанова познакомилась со слабослышащим парнем. Так у нее появился интерес сначала к общению жестами, а потом и к профессии сурдопереводчика. Вика уже нашла работу – устроилась по специальности в Государственный специализированный институт искусств для инвалидов и теперь параллельно получает высшее образование.Вера Кузнецова – единственная иногородняя студентка, приехала в Москву из Тамбова. Высшее образование для нее откроет новые перспективы, она сможет сопровождать за рубеж спортивную команду детей – инвалидов по слуху.В ответ на вопрос, зачем здоровый человек, который о жизни в полной тишине и представления не имеет, вдруг решил выучить язык жестов и выбрать себе далеко не самую доходную в нашей стране специальность, ловлю удивленные взгляды педагогов.– Чтобы изучать китайский язык, не обязательно иметь мужа-китайца. Жесты – это такой же язык, как и любой иностранный. Его надо учить, чтоб уметь общаться с теми, для кого он родной.Очень нужные специалистыМихаил Горшков – единственный парень в женской группе сурдопереводчиков. И единственный, кто сам является слабослышащим. Язык жестов он знает с детства – у Михаила глухие родители. О них он заботится, разрываясь между учебой, работой и походами в органы соцзащиты по поводу своих близких.– Раньше работал дворником, кассиром в супермаркете, грузчиком, – рассказывает парень. – Потом стал волонтером в детском центре «Святая Татьяна». Получу диплом и буду преподавателем или административным работником.А пока он оттачивает профессиональные навыки сурдопереводчика в зале суда.– Устроиться переводчиком в суд, милицию, МЧС или нотариальную контору – это, наверное, престижно? – спрашиваю я.Оказалось, что это только звучит гордо. На самом деле больше 250 руб. (около 5 евро) за час своего труда не получишь. При том, что речь идет о высококлассных специалистах, которые помимо языка жестов должны владеть терминологией и знать судопроизводство. Для сравнения: в Финляндии аналогичная ставка – 23 евро.Наверное, поэтому у нас в судах острая нехватка сурдопереводчиков, в то время как, например, в Великобритании судебный процесс сопровождают сразу три профессионала: один со стороны истца, второй – со стороны ответчика, а третий их контролирует.– Работа в суде сложная, – рассказывает Михаил. – Не потому, что нужен синхронный перевод, – просто неслышащие люди не всегда в достаточной степени владеют русским языком. Очень трудно бывает их понять и еще труднее донести до них «на пальцах» смысл фразы. Однажды судья спросил глухую свидетельницу о месте ее работы. Она ответила жестами: «В Кремле. Путина видела, Медведева видела». Оказалось, действительно из Кремля. Уборщицей в гардеробной работает.По большому счету, все студенты, обучающиеся в МПГУ, уже имеют работу, а то и две – сурдопереводом сегодня особо не прокормишься. Татьяна Климачева переводит лекции слабослышащим и глухим студентам в МГТУ им. Баумана и еще работает переводчиком в ДК ЗИЛа. Кто-то в школы для детей-инвалидов пошел работать. Кто-то – в службы помощи при центрах социального обслуживания населения. Так что трудоустройство для этих студентов – не самая большая проблема. Есть задачи поважнее…Будет такая профессия– Для начала надо поднять наш статус и добиться, чтобы наша профессия была признана существующей в России. Чтобы в наших трудовых книжках было написано: «переводчик жестового языка». Чтобы шел рабочий стаж. Этот вопрос уже обсуждается в Госдуме, – говорит президент Ассоциации переводчиков жестового языка, студентка МПГУ Лилия Ионичевская.Ассоциация – это своего рода профсоюз, отстаивающий права своих членов. А то получается, что профессии такой нет, жестового языка тоже вроде как бы не существует, но врач в больнице может не принять глухого пациента, потребовав, чтобы тот пришел с переводчиком. Вот и выстраиваются очереди таких пациентов к единственному на всю Москву терапевту, который умеет с ними общаться (у него глухие родители). Привести с собой на прием к нотариусу или в суд родственника, знающего язык жестов, нельзя по закону. Платить же деньги специалисту со стороны зачастую весьма накладно. Да и где его найти?– Потому и необходимо ввести бюджетное обучение и поднять уровень зарплат сурдопереводчиков. Нужны рабочие места, – продолжает Лилия Ионичевская. – Например, год назад при Департаменте соцзащиты Москвы начала работать справочно-диспетчерская служба для глухих. Общение происходит посредством электронной почты, видеофонов, через факс. Три переводчика оказались трудоустроены. Да нас не так уж и много – на всю Москву человек 50.А вообще инициатив у Ассоциации сурдопереводчиков много. Выпускник Центра образования глухих священник Симонова монастыря отец Андрей – единственный в Москве проводит службы на языке жестов. А ведь по такому принципу могли бы работать и гидысурдопереводчики в музеях, на выставках и экскурсиях.– Я бы хотела создать единую переводческую базу на русском и международном жестовом языке для музеев, – говорит член совета Всемирной ассоциации переводчиков жестового языка, директор Центра образования глухих и жестового языка Анна Комарова. – Чтобы любой турист или москвич с нарушением слуха мог прийти в ту же Третьяковку и «послушать» лекцию с помощью сурдопереводчика. Ведь иностранцев водит по залам гид, общающийся с ними на их родном языке: французском, немецком, английском. Почему же тогда ущемлены в правах люди, разговаривающие на языке жестов?Говорить со всем миромДва пальца дважды подносишь к виску – это значит «туалет». Это наш жест. Американцы пальцами показывают буквы WC. В Англии, если вам надо найти уборную, следует ребром ладони дважды легко стукнуть в подреберную часть живота. Такой жест в России для глухого человека обозначает «жизнь». Наш жест, читающийся как «уходи отсюда», в переводе с индийского значит «пожалуйста». Для глухого китайца большой палец, поднятый вверх, обозначает мужчину, а оттопыренный мизинец – женщину. В России эти жесты расшифровываются как одобрение и порицание: «хорошо» и «плохо». Руками, пальцами и мимикой можно признаться в любви, а можно прочитать лекцию по ядерной физике…Вопреки всем этим различиям, глухие люди из разных стран всегда найдут общий язык. Или почти всегда.– Как ни странно, но британский и американский жестовый языки относятся к разным языковым группам, – объясняет Анна Комарова. – Зато русский имеет много общего с американским, французским и одним из вьетнамских жестовых языков.Потому у глухого россиянина не будет проблем в этих странах – достаточно найти глухого аборигена.Существует еще и международный язык жестов. Овладев им, можно вообще общаться со всем миром.– Я сама, отправляясь в ту же Испанию, думаю: лишь бы глухого на улице встретить. Если повезет, считай, номер в гостинице забронирован, про город знаешь все: про магазины, метро, автобусы, – говорит Анна Комарова. – Ошибочно полагать, что жестовый язык нужен только глухим. Он порой очень может пригодиться и нам, слышащим.Потому, наверное, на некоторых курортах уже появились жестовые курсы для дайверов. Ведь под водой все мы глухие и немые. Единственный способ общения – жесты.Опять же на дискотеке мы вынуждены перекрикивать динамики вместо того, чтобы парой движений рук объяснить, что хотим. Язык жестов нужен в спорте, когда трибуны ревут и тренер не может докричаться до спортсменов. И на перроне, когда между вами и тем, кого вы провожаете или встречаете, непреодолимой преградой встает двойной стеклопакет.Хочется верить, что знание языка жестов когда-нибудь будет необходимо для того, чтобы просто считаться образованным человеком.